Skip to content

Бизнес Юнион

  • Карта сайта

Неприкосновенность жилища конституция

24.05.2020 by admin

Содержание

  • Право на неприкосновенность жилища
  • Статья 25 Конституции РФ
  • Комментарий к Статье 25 Конституции РФ
  • Статья 139. Уголовного кодекса РФ. Нарушение неприкосновенности жилища
  • Комментарии к ст. 139 УК РФ
  • Статья 25 Конституции гласит: «Жилище неприкосновенно.

Право на неприкосновенность жилища

Статья 25 Конституции РФ провозглашает:

«Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.».

Неприкосновенность жилища заключается в том, что никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц. Исключение возможно только в случаях, установленных федеральным законом, или по решению суда.

Под жилищем следует понимать помещение, предназначенное для постоянного или временного проживания или пребывания людей (индивидуальный дом, квартира, комната в гостинице или в общежитии, дача, садовый домик, туристская палатка и т.п.), а также те его составные части, которые используются для отдыха, хранения имущества либо удовлетворения иных потребностей человека (балкон, веранда, кладовая и т.п.). Режим того или иного помещения как жилища не меняется оттого, что оно одновременно используется его собственником или нанимателем в качестве рабочего кабинета (офиса) или производственного помещения (в частности, для занятия частной юридической либо зубопротезной практикой). Требование статьи 23 Конституции распространяется как на само жилище, так и на все предметы и документы, находящиеся внутри его, а также на всю информацию, которая в этом помещении передается.

Конституция РФ, закрепляя принцип неприкосновенности жилища, устанавливает вместе с тем запрет на проникновение в жилище помимо воли проживающих в нем лиц, из чего можно сделать вывод, что нарушение неприкосновенности жилища может быть связано не только с проникновением в него, но и с иными действиями государственных органов, организаций, должностных лиц и граждан (например, с поджогом жилого дома). При этом как те, так и другие действия, если они совершаются вопреки воле проживающих в помещении лиц гражданами, являющимися собственниками данного жилого помещения, либо зарегистрированными в нем, либо принудительно вселенными в него по решению суда, не могут расцениваться как нарушение конституционного права на неприкосновенность жилища.

Проникновение в жилище означает открытое или тайное вторжение в него с целью проживания или в иных целях лиц, которые по закону не вправе находиться в нем помимо воли проживающих лиц. Это вторжение может выражаться как в физическом проникновении постороннего в жилище (или в отказе покинуть его), так и в забрасывании в жилое помещение различных предметов, установлении в нем технических средств, позволяющих вести прослушивание ведущихся там разговоров или визуальное наблюдение за происходящими событиями, и т.д. Нарушение неприкосновенности жилища имеет место и в тех случаях, когда с помощью современных технических приспособлений, установленных за пределами жилища, ведется наблюдение за тем, что происходит внутри его.

По общему правилу, судебное решение является необходимым условием проведения оперативно-розыскных мероприятий, а также следственных действий, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на неприкосновенность жилища (ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Исключение составляют случаи, которые не терпят отлагательства, когда оперативно-розыскные мероприятия, а также следственные действия могут проводиться при условии дальнейшего обязательного уведомления суда (судьи) в течение 24 часов.

В соответствии с Федеральным законом «О полиции» проникновение сотрудников полиции в жилые помещения, в иные помещения и на земельные участки, принадлежащие гражданам, допускается:

— для спасения жизни граждан и (или) их имущества, обеспечения безопасности граждан или общественной безопасности при массовых беспорядках и чрезвычайных ситуациях. Проникновение в жилище работников технических служб для устранения различных неполадок, представляющих опасность для жилого помещения или других граждан, как правило, должно осуществляться в присутствии должностных лиц соответствующих жилищных органов или собственника жилого помещения. Однако понятно, что при пожаре или наводнении такие требования предъявляться не могут.

— для задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления;

— для пресечения преступления;

— для установления обстоятельств несчастного случая.

О каждом случае проникновения сотрудника полиции в жилое помещение в возможно короткий срок, но не позднее 24 часов с момента проникновения информируется собственник этого помещения и (или) проживающие там граждане, если проникновение было осуществлено в их отсутствие (статья 15 Федерального закона «О полиции»).

Нарушение неприкосновенности жилища граждан закон квалифицирует как преступление по ст. 139 Уголовного кодекса РФ. Эта статья предусматривает также незаконное проникновение в жилище, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения, а также совершение лицом с использованием своего служебного положения.

Ответственность предусматривается за умышленное незаконное проникновение в жилище, в котором владелец может и не находиться (быть в командировке, на лечении), совершенное против воли проживающего в нем лица. Если же кто-то оказался в чужом жилище по ошибке или недоразумению, ответственность исключается. За нарушение неприкосновенности жилища отвечают как должностные лица, так и частные (например, соседи), достигшие 16 лет. Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки ст. 139 Уголовного кодекса РФ, но совершенное в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости. Например, пожарники могут нарушать неприкосновенность жилого помещения для тушения огня.


Дата публикации: 21.03.2013 г.
Дата изменения: 14.12.2016 г.

Статья 25 Конституции РФ

Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

Комментарий к Статье 25 Конституции РФ

1. Право на неприкосновенность жилища относится к личным правам и свободам, призванным обеспечить охрану жизни, свободы, достоинства человека как личности и других прав, связанных с его частной жизнью. Оно обеспечивается тем, что никто не имеет права без законного основания войти в жилище, а также оставаться в нем против воли проживающих в нем лиц*(252).

«Под неприкосновенностью жилища, — пишет П.Ю. Тюрин, — необходимо понимать особое состояние личного, индивидуального и недоступного посторонним места, призванного обеспечить, охранять и гарантировать комфортное проживание, протекание естественно-необходимых процессов, целостность и сохранность информации о частной, интимной стороне жизни лица, его личные и семейные тайны на данной закрытой территории (жилище), а также гарантию от нежелательного их (тайн) поиска и распространения различными незаконными способами и приемами как со стороны любых физических лиц, так и государства, его органов и институтов.

Конституционное право на неприкосновенность жилища — это установленные в Конституции РФ и нормах международного права социальные правомочия человека и гражданина по обеспечению безопасного и комфортного проживания, предусматривающие свободное волеизъявление лица при принятии решения о допуске посторонних в свое жилище (пространственно ограниченное помещение)»*(253). Объем нормативного содержания данного права, от которого в свою очередь зависит его социальная ценность, предопределяется тем, насколько широко истолковываются ключевые для нормы конституционно-правовые понятия «никто» и «жилище».

Обычно комментируемую норму рассматривают как регулирующую отношения между должностными лицами государственных органов и гражданами в целях обеспечения свободы от незаконных обысков. Конкретные гарантии вытекающей из этого сегмента конституционной нормы ст. 25 права граждан содержатся в УПК, Законе о милиции, Законе об ОРД и других нормативных правовых актах. Однако главное социальное благо, которое охраняется с помощью положений ст. 25, — это обособление гражданина, его уединение, выражаемое в связи понятий «жилище» и «проживание». Жилище приобретает особый статус неприкосновенности только в случае проживания в нем гражданина. Наиболее распространенной трактовкой того, что из себя представляет проживание, является то, что это место для сна и отдыха, в связи с чем одним из признаков жилища оказывается наличие в жилище кровати. Однако возможна и иная интерпретация понятия «проживание» — как охватывающего всю жизнедеятельность человека — и сон, и отдых, и приготовление пищи, и труд. Но поскольку в качестве охраняемого социального блага при такой трактовке выступает состояние уединения человека, то в таком случае конституционная норма обязывает не только должностных лиц государства, но и частных лиц воздерживаться от нарушения неприкосновенности жилища. Соответственно, одно частное лицо может обжаловать в суде нарушение своего конституционного права на неприкосновенность жилища действиями другого частного лица. В таком случае основное право ст. 25 опосредует взаимоотношения между частными лицами, создавая прямой горизонтальный эффект. То есть данное право не только выступает в качестве защитного средства от действий государственной власти, но и закладывает основные принципы организации социальной жизни*(254). В связи с этим нельзя исключать возможность действия комментируемой нормы в таких частно-правовых отношениях, как отношения между, к примеру, арендодателем жилья и арендатором.

Вопрос о том, что следует понимать под жилищем, рассматривался Конституционным Судом в Определении от 12.05.2005 N 166-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Котовой Светланы Евгеньевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 10 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»*(255). По мнению заявительницы, отсутствие в перечне объектов недвижимости, признаваемых жилищем в п. 10 ст. 5 УПК РФ, расположенных на территории индивидуального домовладения нежилых помещений, конструктивно обособленных от жилого дома, но используемых для обеспечения жизнедеятельности проживающих в нем лиц, обусловило допустимость производства в таких помещениях ее домовладения обыска без судебного решения и повлекло нарушение ее прав, гарантированных ст. 25 и ч. 2 ст. 55 Конституции.

Конституционный Суд пришел к выводу, что в УПК определен судебный порядок получения разрешения на производство конкретных следственных действий в жилище — осмотра, обыска, выемки и др. (ст. 165) — и установлено, что к понятию «жилище» относятся индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания (п. 10 ст. 5).

По смыслу названной нормы, условием отнесения нежилых помещений и строений, не входящих в жилой фонд, к жилищу является факт их использования для временного проживания. Сама по себе данная норма направлена на обеспечение реализации ст. 25 Конституции в сфере уголовно-процессуального законодательства, не исключает гарантии неприкосновенности в отношении хозяйственных построек, находящихся на территории индивидуального домовладения, а потому не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявительницы. Следует отметить, что УК в примечании к ст. 139 содержит практически аналогичное понятие жилища с той лишь разницей, что в УПК используется словосочетание «используемое для… проживания», а в УК — «предназначенное… для проживания». Жилищный кодекс понятия «жилище» не содержит, в нем есть понятия «жилое помещение» и «жилой фонд», которые не идентичны понятию «жилище».

Комментируемая статья находится в системной связи с положениями ч. 1 ст. 27 и ст. 40 Конституции. При определении места жительства гражданина предполагается, что гражданин находится всегда в определенном месте, имеет юридически зафиксированное жилище, которое является для него основным, куда он, после какого бы то ни было длительного отсутствия, намеревается вернуться и основать свое проживание. В Постановлении КС РФ от 14.04.2008 N 7-П*(256) отмечалось, что изменились и критерии (принципы) отнесения строений к жилищному фонду. Конституционно-правовое понятие «жилищный фонд» (ч. 3 ст. 40 Конституции) конкретизируется в ЖК и в подзаконных нормативных актах (ч. 3 ст. 15 и ст. 19 ЖК). В соответствии с Положением о государственном учете жилищного фонда в Российской Федерации, утвержденным постановлением Правительства РФ от 13.10.1997 N 130, государственному учету подлежат независимо от формы собственности жилые дома, специализированные дома (общежития, гостиницы-приюты, дома маневренного фонда, специальные дома для одиноких престарелых, дома-интернаты для инвалидов, ветеранов и др.), квартиры, служебные жилые помещения, иные жилые помещения в других строениях, пригодные для проживания.

В отличие от прежнего порядка государственного учета жилищного фонда, основанного на критерии функционального назначения строения, действующая в настоящее время система государственного учета жилищного фонда, исходя из нового гражданского и жилищного законодательства РФ, основывается на критерии фактической пригодности жилого строения для постоянного проживания и не исключает возможности включения жилых строений на садовых земельных участках, пригодных для проживания, в состав индивидуального жилищного фонда.

Понятие «жилище» содержится в сохраняющем действие постановлении Пленума ВС СССР от 05.09.1986 N 11 «О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности». В соответствии с ним «жилище — это помещение, предназначенное для постоянного или временного проживания людей (индивидуальный дом, квартира, комната в гостинице, дача, садовый домик и т.п.), а также те его составные части, которые используются для отдыха, хранения имущества либо удовлетворения иных потребностей человека (балконы, застекленные веранды, кладовые и т.п.).

Не могут признаваться жилищем помещения, не предназначенные и не приспособленные для постоянного или временного проживания (например, обособленные от жилых построек погреба, амбары, гаражи и другие хозяйственные помещения)».

В силу ст. 25 Конституции комплекс недвижимости, находящийся на земельном участке, принадлежащем собственнику, в который входят непосредственно жилой дом и отдельно стоящие нежилые помещения (сараи и гараж), как огороженная отдельно частная собственность, охраняется режимом неприкосновенности и называется единым понятием «жилище»; на нарушение его неприкосновенности против воли собственника необходимо решение суда. Такая аргументация имеет под собой юридические основания.

Исходя из смысла ч. 2 ст. 262 ГК («Земельные участки общего пользования. Доступ на земельный участок»), огороженный земельный участок со всеми находящимися на его территории постройками является неприкосновенным, так как вход на участок без разрешения собственника не допускается. Неприкосновенность жилища в смысле ст. 25 Конституции тем самым означает прежде всего «физическую» неприкосновенность, т.е. недопустимость физического проникновения без законных оснований в пределы территории, охватываемой понятием «жилище». Что же касается неприкосновенности собственности как конституционно-правового принципа (ст. 35) и принципа гражданского права (п. 1 ст. 1 ГК), то они прежде всего обеспечивают устойчивость, ненарушаемость правового титула собственника.

Европейский Суд по правам человека относит в своих решениях к жилищу помимо жилого дома адвокатскую контору, исходя при этом из того, что вести деятельность, которую можно отнести к профессиональной или деловой, можно с таким же успехом и со своего места жительства и, наоборот, можно заниматься делами, которые не относятся к профессиональной сфере, в офисе или коммерческих служебных помещениях. К жилищу Суд относит также помещения по месту работы, принадлежащие гражданам транспортные средства, цыганские фургоны по признаку проживания в них цыган, что связано с их традиционным образом жизни, а применительно к компаниям — также их торговые помещения, помещения штаб-квартир и местных представительств. Однако земельный участок, на котором планировалось построить дом для последующего проживания в нем, Европейским Судом к жилищу не отнесен.

Практика Европейского Суда по правам человека по вопросам определения критериев для отнесения различного рода помещений к жилищу граждан при ее оценке может, таким образом, характеризоваться как неоднозначная, однако так или иначе названный Суд связывает жилище граждан с использованием либо с намерением использовать такие помещения для личной жизни, для проживания. Такой вывод прямо следует из его постановления от 18.01.2001, в п. 99 которого говорится, что ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод не содержит формулировки права на обеспечение жилищем. Прецедентное право Европейского Суда тоже не признает такого права. Хотя, несомненно, желательно, чтобы каждый имел место, где он мог бы проживать с достоинством и которое он мог бы назвать домом. К сожалению, в Договаривающихся Государствах многие не имеют жилища. Вопрос о том, выделяет ли государство фонды для обеспечения каждого жильем, является политическим вопросом.

2. Проникновение в жилище, нарушающее конституционное право ст. 25, возможно и без физического проникновения. Как указывалось в жалобе И.Г. Черновой в Конституционный Суд, п. 6 ч. 1 ст. 6 Закона об ОРД, предусматривающий наблюдение как одно из оперативно-розыскных мероприятий, противоречит ст. 23-25 Конституции. По мнению заявительницы, при современном уровне развития техники наблюдение за тем, что происходит в жилище гражданина, вплоть до его интимной жизни, возможно и без проникновения в помещение; фактически такое наблюдение равнозначно проникновению в жилище, что является незаконным вторжением в частную жизнь и одновременно — нарушением права на неприкосновенность жилища. Суд не согласился с доводами заявительницы.

В Определении КС РФ от 14.07.1998 N 86-О отмечалось, что в ч. 1 ст. 6 лишь перечисляются виды оперативно-розыскных мероприятий, но не определяются порядок и условия их проведения. Осуществление оперативно-розыскных мероприятий, в том числе наблюдения, возможно лишь в целях выполнения задач, предусмотренных ст. 2 названного Закона, и при наличии оснований, указанных в его ст. 7. Следовательно, указанный Закон не допускает сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни проверяемого лица, если это не связано с выявлением, предупреждением, пресечением и раскрытием преступлений, а также выявлением и установлением лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, и другими законными задачами и основаниями оперативно-розыскной деятельности. При этом согласно абз. 4 ч. 7 ст. 5 органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан и которые стали известными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами (в данном случае, если они относятся к преступному деянию).

Кроме того, оспариваемое положение ч. 1 ст. 6 следует рассматривать в единстве с предписанием ч. 2 ст. 8 о том, что проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционное право граждан на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения и при наличии информации: о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно; о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности РФ. Как следует из ч. 2 ст. 8, при проведении любых оперативно-розыскных мероприятий, в том числе наблюдения, конституционное право гражданина на неприкосновенность жилища не может быть ограничено без судебного решения.

Проникновение в жилище помимо воли проживающих в нем лиц возможно только в случаях, установленных федеральным законом. Поскольку подзаконные акты принимаются на основании и во исполнение федеральных законов, они не могут устанавливать случаи подобного рода.

Конституция, провозглашая в комментируемой статье неприкосновенность жилища, вместе с тем допускает возможность ограничения права граждан на неприкосновенность жилища, но не иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения. Именно такой случай и предусмотрен ст. 75 Закона об исполнительном производстве, которая направлена на судебную защиту прав взыскателей в стадии исполнения судебного решения и не может расцениваться как нарушающая конституционные права заявителя (Определение КС РФ от 21.12.2004 N 425-О, касающееся положений ст. 9.1 Закона РФ «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» и п. 2 ст. 75 Закона об исполнительном производстве*(257)).

В целях выполнения возложенных на милицию обязанностей п. 18 ст. 11 Закона о милиции ее сотрудникам предоставляется право беспрепятственно входить в жилые и иные помещения граждан и осматривать их, но только в строго ограниченных случаях: при преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений; при наличии достаточных данных полагать, что в помещении совершено или совершается преступление, произошел несчастный случай; для обеспечения личной безопасности граждан и общественной безопасности при стихийных бедствиях, катастрофах, авариях, эпидемиях, эпизоотиях и массовых беспорядках.

Таким образом, законодатель, в соответствии со ст. 25 Конституции устанавливая федеральным законом условия, при которых допускается проникновение работников милиции в жилище против воли проживающих в нем лиц, исходит из того, что подобные действия вызываются необходимостью принятия именно оперативных, не терпящих отлагательства мер по защите жизни, здоровья, достоинства, личной неприкосновенности (ст. 20-22 Конституции), иных прав и свобод граждан. Это согласуется с положениями ч. 3 ст. 55 Конституции и не нарушает справедливый баланс между правами граждан и правомерными интересами общества и государства, основанный на конституционно значимых целях и ценностях, защищаемых Конституцией (Определение КС РФ от 06.03.2001 N 61-О, касающееся п. 18 ст. 11 Закона о милиции)*(258).

Проникновение в жилище помимо воли проживающих там лиц допускается в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения. По буквальному смыслу нормы становится возможной выдача судебного решения на основе прямого действия комментируемой статьи в случаях, не установленных законом. Существует и иное представление о данной норме. И.Л. Петрухин считает, что на самом деле смысл этой нормы состоит в том, что закон должен предусматривать все случаи правомерного проникновения в жилище, но в некоторых из них требуется еще, чтобы было выдано судебное решение*(259). Полагаем, что с учетом признания «горизонтального эффекта» действие комментируемой нормы в отношениях между частными лицами, когда федеральный закон не в состоянии охватить все возможные ситуации, в условиях пробельности, конституционная гарантия в виде необходимости получения судебного решения в случаях, не установленных законом, не лишена смысла. Судебное решение представляет собой форму судебного контроля за законностью (правомерностью) проникновения в жилище помимо воли проживающих там лиц.

В упомянутом выше Определении от 14.07.1998 N 86-О «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И.Г. Черновой» Конституционный Суд обратил внимание на особый характер полномочий суда по осуществлению процедуры независимого одобрения оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничениями конституционных прав граждан, указав при этом на то, что предусмотренные его ст. 9 правила судебного рассмотрения и соответствующая процессуальная мера (санкция судьи) связаны с решением задач уголовно-правового характера, хотя сама по себе данная процедура не является ни судебным разбирательством, ни даже подготовительными действиями к судебному заседанию. Открытости, гласности и состязательности сторон в этом процессе быть не может, ибо в противном случае негласные по своему характеру оперативно-розыскные мероприятия стали бы просто невозможны, а сама оперативно-розыскная деятельность утратила бы смысл. Именно поэтому судебное решение выдается органу — инициатору проведения оперативно-розыскных мероприятий и не выдается проверяемому лицу.

Вместе с тем поскольку в этой процедуре суд общей юрисдикции действует непосредственно в силу требований ч. 2 ст. 23 и ст. 25 Конституции и в рамках, определяемых ее ст. 46, 118 и 126, его решения, их содержание и форма должны отвечать общим требованиям, предъявляемым к любым процессуальным решениям, которые должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Часть 4 ст. 9 Закона об ОРД прямо предусматривает, что по результатам рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, на неприкосновенность жилища при проведении оперативно-розыскных мероприятий судья выносит мотивированное постановление, заверенное печатью, которое выдается инициатору проведения оперативно-розыскного мероприятия. Каких-либо предписаний, освобождающих суд от выполнения требования о мотивированности вынесенного решения, оспариваемая норма не содержит.

Статья 139. Уголовного кодекса РФ. Нарушение неприкосновенности жилища

1. Незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица:

  • наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев.

2. То же деяние, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения:

  • наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения:

  • наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо принудительными работами на срок до трех лет, либо арестом на срок до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

Примечание. Под жилищем в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания.

Комментарии к ст. 139 УК РФ

1. Статьей 25 Конституции РФ гарантировано право на неприкосновенность жилища. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

2. Проникнуть в жилище означает попасть внутрь (войти в пределы жилища), получить доступ для этого (взломать запор, открыть дверь похищенным, подобранным или изготовленным ключом, разбить или вскрыть запертое окно, сделать пролом в стене и т.п.). Способы проникновения могут быть как открытыми, так и тайными.

3. Признаки жилища указаны в примечании к ст. 139. При определении жилища следует отличать помещения, предназначенные для постоянного или временного проживания, от помещений, используемых для временного проживания. Не является жилищем, например, складское, подвальное, чердачное или иное помещение, приспособленное бездомным для его проживания.

При характеристике жилища законодатель сосредоточил внимание на его признании помещением. Преступлением, предусмотренным ст. 139, нарушаются конституционные права людей на неприкосновенность их жилища, поэтому проникновение в помещение, предназначенное для постоянного или временного проживания (пустующую квартиру в новом доме), принадлежащее кому-либо на правах собственности, не может квалифицироваться по ст. 139.

Незаконным является такое проникновение в жилище, которое совершается помимо воли проживающих в нем лиц (за исключением случаев, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения). Нарушение неприкосновенности жилища при наличии в этих действиях признаков самоуправства образует совокупность преступлений.

4. Преступление считается оконченным с момента совершения указанного в законе действия.

5. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом.

6. Субъект преступления — лицо, достигшее возраста 16 лет.

7. В качестве квалифицирующего признака в ч. 2 ст. 139 указаны применение насилия или угрозы его применения. Этот признак определяет способ незаконного проникновения в чужое жилище: причинение побоев, вреда здоровью, применение с целью подавления сопротивления потерпевшего физической силы, а также угроза совершения этих действий.

В тех случаях, когда незаконное проникновение в жилище совершено с применение насилия (или угрозы его применения), причинившего средней тяжести или тяжкий вред здоровью, содеянное должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 139 и ст. 111 или ст. 112 УК.

Статья 25 Конституции гласит: «Жилище неприкосновенно.

Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения».. Принцип неприкосновенности жилища провозглашен в большинстве международно-правовых актов, ратифицированных РФ, например, в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, где в п. 1 ст. 8 говорится: «Каждый человек имеет право на уважение… его жилища».
Этот принцип обеспечивает право на неприкосновенность частной жизни, уважение личной и семейной тайны, уважение чести и достоинства личности в уголовном судопроизводстве, поскольку именно эти права ограничиваются в наибольшей степени в случае производства процессуальных действий, связанных с проникновением в жилище.
Сфера действия рассматриваемого принципа определяется толкованием термина «жилище» в уголовно-процессуальном смысле. В п. 10 ст. 5 УПК дается законодательное определение этого термина: «Жилище — индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания».
Ограничение неприкосновенности жилища допускается только при наличии к тому оснований (например, оснований для производства обыска) и в строгом соответствии с условиями, установленными УПК. Эти условия варьируются в зависимости от вида процессуального действия, связанного с проникновением в жилище.
Так, согласно ч. 1 ст. 12 УПК, осмотр жилища допускается как с согласия проживающих в нем лиц, так и на основании судебного решения (в случае, когда такого согласия не получено). Такие следственные действия, как обыск и выемка, в жилище могут производиться только на основании судебного решения (независимо от согласия лиц, проживающих в жилище). Остальные процессуальные действия, производство которых сопряжено с проникновением в жилище (например, проверка показаний на месте и т.д.), производятся либо с согласия лиц, проживающих в жилище, либо на основании судебного решения.
В исключительных случаях, не терпящих отлагательства, на основании постановления следователя, без получения судебного решения могут производиться осмотр жилища, обыск и выемка в жилище. В этом случае следователь или орган дознания, по постановлению которых проводилось такое следственное действие, обязаны в течение 24 часов с момента начала производства этого действия уведомить об этом судью и прокурора, приложив к уведомлению копии постановления о производстве этого следственного действия и его протокол. В течение 24 часов с момента поступления указанных материалов в суд судья выносит постановление о законности либо незаконности произведенного следственного действия. Признание судьей произведенного действия незаконным лишает юридической силы все доказательства, полученные по результатам его проведения.
Обязательным условием правомерности вмешательства в право на неприкосновенность жилища, согласно п. 2 ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, является необходимость такого вмешательства и его соразмерность поставленной цели.
§ 8. Тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых,
телеграфных и иных сообщений
Конституция РФ устанавливает, что каждый «имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения» (ч. 2 ст. 23 Конституции РФ).
Право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений закреплено в п. 1 ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, где говорится: «Каждый человек имеет право на уважение… его корреспонденции». Положения, гарантирующие тайну переписки, закреплены также в ст. 13 УПК, ст. 15 Федерального закона от 17 июля 1999 г. «О почтовой связи» .
———————————
СЗ РФ. 1999. N 29. Ст. 3697.
Этот принцип гарантирует не только неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны, но и конфиденциальность сведений, распространяемых в служебных и иных общественных отношениях.
Охраняется тайна связи в любых формах (переписки, телефонных переговоров и т.д.). Согласно ст. 15 Федерального закона «О почтовой связи» информация об адресных данных пользователей услуг почтовой связи, о почтовых отправлениях, почтовых переводах денежных средств, телеграфных и иных сообщениях, входящих в сферу деятельности операторов почтовой связи, а также сами эти почтовые отправления, переводимые денежные средства, телеграфные и иные сообщения являются тайной связи и могут выдаваться только отправителям (адресатам) или их представителям.
Тенденция расширительного толкования Европейским судом термина «корреспонденция» применительно к рассматриваемому праву нашла свое логическое продолжение в ст. 7 Хартии Европейского союза об основных правах, где говорится о праве каждого человека «на уважение… своих коммуникаций», охватывающем «не только… корреспонденцию, но и… все иные виды коммуникаций» .
———————————
Хартия Европейского союза об основных правах. М., 2001. С. 78.
Запрет нарушения тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений распространяется не только на операторов почтовой и иных видов связи, лиц, ведущих расследование уголовных дел и осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, но и на всех остальных граждан.
Информация, полученная кем-либо с нарушением тайны корреспонденции, признается недопустимым доказательством и не может использоваться в уголовном судопроизводстве.
Закон РФ от 13.03.1992 N 2506-1 «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 12.08.1995 N 144-ФЗ. Ограничение права гражданина на тайну переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений допускается только на основании судебного решения, вынесенного в порядке, предусмотренном УПК и Законом «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации». Обыск, наложение ареста на почтовые и телеграфные отправления, их выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров могут производиться только при наличии достаточных доказательств, подтверждающих основания для производства указанных следственных действий, что устанавливается судом при рассмотрении ходатайства следователя или дознавателя о производстве этих следственных действий.
Защита прав пользователей услугами связи, охрана тайны связи, обязанности операторов связи и ограничение прав пользователей услугами связи при проведении оперативно-розыскных мероприятий и осуществлении следственных действий подробно регламентированы в ст. ст. 62 — 64 Федерального закона от 7 июля 2003 г. «О связи» .
———————————
Российская газета. 2003. 10 июля.
Следует отметить, что принцип обеспечения права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений не перестает действовать с момента ограничения этого права на основании судебного решения в указанных выше случаях. Уголовно-процессуальный закон обеспечивает сохранение в тайне полученных сведений на протяжении всего производства по уголовному делу.
В открытом судебном заседании переписка, запись телефонных и иных переговоров, телеграфные, почтовые и иные отправления могут оглашаться только с согласия лиц, являющихся адресатами (отправителями или получателями) этой корреспонденции. В противном случае указанные материалы оглашаются только при удалении публики из зала суда.
§ 9. Презумпция невиновности
Принцип презумпции невиновности (от лат. praesumptio — предположение) закреплен в ст. 49 Конституции, ч. 1 которой гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда».
Презумпция невиновности является общепризнанной гарантией прав человека и закреплена во многих международно-правовых актах, например, в ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах.
Длительное время, несмотря на ратификацию СССР ряда международных актов, отражавших этот принцип, презумпция невиновности не имела законодательного закрепления, хотя отдельные ее положения были отражены в Конституции СССР 1977 г., УК и УПК РСФСР. Впервые понятие презумпции невиновности было сформулировано в законодательстве СССР, а именно в Основах законодательства о судоустройстве 1989 г. В УПК этот принцип закреплен в ст. 14, однако этим его законодательная регламентация не исчерпывается. Многие положения как общей, так и особенной частей УПК обусловлены действием именно этого принципа и представляют собой различные формы его проявления в уголовном судопроизводстве (например, ч. 5 ст. 348, ч. 4 ст. 302 УПК и др.).
Презумпция невиновности действует не только в отношении обвиняемого, но также в отношении подозреваемого и любого иного лица.
Назначение презумпции невиновности состоит в процессуальном сдерживании субъектов уголовного судопроизводства, ведущих производство по делу, а также любых иных лиц в отношении обвиняемого (подозреваемого), что обеспечивает всестороннее и полное исследование обстоятельств дела, исключает обвинительный уклон, защищает права лица, привлеченного к уголовной ответственности. Презумпция невиновности рассматривается Европейским судом по правам человека не только как принцип уголовного судопроизводства, но и как «конкретное и реальное» право обвиняемого считаться невиновным до процессуального момента, определенного п. 2 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. . Поскольку «требование беспристрастности суда является отражением этого… принципа», Европейский суд рассматривает презумпцию невиновности еще и как один из элементов права на справедливое судебное разбирательство. В решении по делу «Девеер против Бельгии» отмечается: «Презумпция невиновности, воплощенная в п. 2… является наряду с другими правами составными элементами понятия справедливого судебного разбирательства по уголовным делам» .
———————————
См.: Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 2. М., 2000. С. 86 — 87.
Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1. С. 315.
Содержание презумпции невиновности состоит в том, что в силу прямого предписания Конституции РФ и уголовно-процессуального закона лицо, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, считается невиновным, вплоть до определенного законом момента, независимо от убеждения лиц, ведущих производство по делу. Конечно, участники уголовного судопроизводства на стороне обвинения (следователь, дознаватель и др.) могут быть убеждены в виновности определенного лица, что и является основанием, например, привлечения его в качестве обвиняемого, однако обвиняемого невиновным считает закон, который связывает возможность признания лица виновным только со справедливым порядком судебного разбирательства уголовного дела, на котором каждое доказательство виновности лица в совершении преступления публично подвергается полному, всестороннему и объективному исследованию независимым судом с участием сторон и на основе осуществления всех принципов уголовного процесса.
Только в момент вступления в законную силу обвинительного приговора суда осужденный может считаться виновным в совершении преступления и подвергаться мерам уголовного наказания. Однако до этого момента любые публичные утверждения о виновности лица либо ограничение прав обвиняемого (например, жилищных, трудовых и др.), применяемые к лицам, виновным в совершении преступлений, будут нарушением этого принципа.
По делу «Аллене де Рибемон против Франции» Европейский суд по правам человека признал нарушающим п. 2 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод сообщение высокопоставленным должностным лицом полиции на пресс-конференции о том, что заявитель является подстрекателем убийства. Суд подчеркнул, что здесь явно налицо заявление о виновности, которое, с одной стороны, побуждало общественность поверить в нее, а с другой — предваряло оценку фактов дела компетентными судьями. По мнению Европейского суда, презумпция невиновности не может препятствовать властям информировать общественность о ведущихся уголовных расследованиях, но она требует, чтобы власти делали это сдержанно и деликатно. В решении по делу «Дактарас против Латвии» Европейский суд не признал нарушением презумпции невиновности утверждение обвинителя о доказанности виновности заявителя в решении по ходатайству защиты о прекращении дела, поскольку оспариваемое утверждение было сделано обвинителем не в контексте независимого судебного разбирательства, не в качестве официальной инстанции на пресс-конференции, но только в целях обоснования решения на предварительной стадии процесса, как ответ на требование заявителя прекратить уголовное преследование. Европейский суд не находит нарушения презумпции невиновности, если власти «заявляют о наличии подозрений, об аресте соответствующих лиц, о признании ими своей вины…» .
———————————
Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 235.
Обвиняемый может быть признан виновным только в том случае, если его вина будет доказана «в соответствии с законом», т.е. надлежащими субъектами (государственным, частным обвинителем), по установленной законом процедуре (гласное, состязательное судебное разбирательство), с соблюдением всех прав обвиняемого. Надо обратить внимание на тесную связь презумпции невиновности с правом обвиняемого на защиту. Презумпция невиновности нарушается, если виновность обвиняемого не была доказана по закону и, особенно в случаях, когда он не имел возможности осуществить свои права на защиту.
Виновность лица в совершении преступления может устанавливаться только приговором суда, вступившим в законную силу. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 28 октября 1996 г. N 18-П отмечается, что решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию не может подменять приговор суда и не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого .
———————————
ВКС. 1996. N 5.
Из содержания презумпции невиновности следует, что подозреваемый или обвиняемый не обязаны доказывать свою невиновность, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения (ч. 2 ст. 14

Следующая статья «
К тексту закона «

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Свежие записи

  • Бизнес задача
  • HR бренд работодателя
  • Комплекс мероприятий направленных на восстановление продуктивности
  • Фракция в партии
  • Форель разведение в пруду

Архивы

  • Июнь 2020
  • Май 2020
  • Апрель 2020
  • Март 2020

Мета

  • Войти
  • Лента записей
  • Лента комментариев
  • WordPress.org
© 2020 Бизнес Юнион | WordPress Theme by Superb Themes